Поэтесса Евгения Бильченко, деятель правозащитного движения на Украине. Конфликт на Донбассе.

Здравствуйте, уважаемая аудитория - я так полагаю, что мы уже европейская аудитория. Меня зовут Евгения Бильченко, я писатель, философ, доктор наук и я немного расскажу вам о том, что я думаю по поводу сложившейся ситуации в постмайданной Украине.

В бытность мою революционную в 2013, в конце 2013 начале 2014 года я поддерживала студенческие протесты на Майдане, потому что сопереживала вполне искренним чаяниям моего народа, к которому я принадлежу и который мне очень жаль, особенно жаль мне его сейчас, когда выяснилось, что все чаяния были обмануты и людей просто использовали. Но я полагала и полагаю сейчас, что я не могла поступить иначе, я позволила себе совершить ошибку, я была с теми кто для меня дорог – это студенты, это простые люди, это отнюдь не националисты, которые тогда выходили на площадь.

Что было потом – мы все прекрасно знаем, что было потом – потом произошло неприятное событие, возможно, вам говорят о нем мало, возможно говорят о нем половинчато, но Украина совершенно на сегодняшний день не представляет из себя евроинтеграционную страну, а представляет собой скатившийся к аграрному сектору олигархическое, этническое государство с попытками насадить идеологию национализма на все регионы, искусственно превратив людей, естественных людей, в ура-патриотов.

Работает пропаганда. Собственно она начала работать еще на Майдане, особенно к завершению его, когда искренние чаяния людей были перехвачены олигархической верхушкой рвущейся к власти. Когда мы обнаружили, а мы действительно были очень наивны, когда мы обнаружили что произошло, я имею ввиду себя и тех людей, которые были со мной рядом, в первую очередь интеллектуалы – это гуманитарии, это студенты, все это было очень тяжело выдержать, очень тяжело было созерцать, как страна на глазах начинает катиться в пропасть, как начинает насаждаться националистическая идеология, но к сожалению выбор наш, который мы сделали – он был неправильным ибо не желая терпеть государственный патриотизм многие люди, которые поверили, что на нашу страну напали, что на Донбассе присутствует русская регулярная армия, которая расстреливает мирных жителей – естественно пошли защищать свою землю и я стала волонтером.

В числе бойцов, которым я помогала в качестве частного лица, были и бойцы Правого сектора – организации, которая ныне запрещена в России. Через некоторое время, в т.ч. благодаря тому, что я пыталась говорить с разными людьми, мои подопечные ушли из этой организации. У нас произошла лигитимация, т.е. люди покинули лавы националистической структуры и стали бойцами вооруженных сил (Украины), но ситуация от этого не улучшилась.

Как человек, который побывал на войне, который видел линию фронта, который попадал в опасные ситуации, связанные с обстрелами, я могу сказать, что на этой войне происходит чудовищное гражданское противостояние, потому что украинцы, принявшие национал-европейский курс воюют против украинцев, стремящихся сохранить прежние традиции русско-украинской дружбы.

Когда я это увидела, я для того чтобы сохранить себя и сохранить то, во что я верила, а верю я прежде всего в возможность диалога между людьми, свободного диалога, я пришла к выводу, что мне нужно не просто выходить из информационного кокона, устроенного государственной пропагандой, выходить из «майданной» ситуации, из волонтерской ситуации, но и рассказывать украинцам, что на самом деле происходит.

В то время я полагала, что мое волонтерское прошлое составило уже достаточно для меня авторитет в этой стране для людей с этим мнением, чтобы ко мне прислушивались. И действительно так произошло, когда я стала публиковать свои оппозиционные статьи на официальном блогах – ко мне начали прислушиваться, потому что люди, украинцы – они не верят тому, что говорят на русских каналах, они, собственно говоря, их и не смотрят в большинстве своем, они, естественно не смотрят противоположные источники из республик и поэтому информацию они в основном, население, у нас получает из пропагандистских источников власти Порошенко.

Когда они слушают своих политических оппонентов – они остаются глухими, им кажется, что это фейки. Когда они слушают, грубо говоря, человека в чьей искренности они не сомневаются, потому что они знают сколько сил я отдала на АТО и на Майдан – это делает мысли, которые я пытаюсь до них донести, более весовыми. Поэтому мне казалось, что правильно говорить именно так – все как есть.

Когда все это произошло, что произошло дальше – а дальше я начала хорошо, интересно общаться с людьми с противоположной стороны фронта и выяснила для себя, что нет никаких доказательств наличия русской регулярной армии там. Я знаю, что есть русские добровольцы, я знаю даже многих из них, я могу сказать, что многие из них – это великолепные порядочные люди такие как Захар Прилепин (современный российский писатель сторонник Д-ЛНР – ред.) например и я знаю, что в их батальонах работают, воюют тоже украинцы и многие из них тоже хорошие люди.

Самое интересное, что если вы посмотрите на украинских бойцов – вы увидите и тут неоднозначную ситуацию, потому что среди украинских бойцов есть люди с травматической ситуацией, совершенно озверевшие, люди, которые участвовали в зачистках, люди, которые убивали мирное население и есть люди, которые просто элементарно не видят в кого они стреляют и долгое время находятся в заблуждении.

Когда же приходит прозрение – зачастую бывает уже поздно, у этих людей развивается нечто вроде экзистенциального шока, они возвращаются на Украину. На Украине они оказываются никому не нужны, они полностью маргенализированы, зачастую элементарно не хватает одежды, лекарств в госпиталях, т.е. государство их попросту «сливает» - никак о них не заботится.

Увидев эту ситуацию гражданского конфликта с участием нескольких стран, во всяком случае России, Америки так точно, и какое то участие мы уже понимаем – мне показалось единственной целесообразной ситуацией в этих условиях – это миротворчество, это попытка примирить людей по обе стороны баррикад с одной стороны, и с другой стороны здесь, на месте, в Киеве, откуда я никуда уезжать не собираюсь, потому что это моя родина и никакие националисты меня из нее не вытеснят – здесь в Киеве, заниматься диссидентской работой, правозащитной, и в основном моя правозащитная, политическая и аналитическая работа связана с защитой носителей русского языка, русской культуры и русской идентичности на территории постмайданной Украины. К стати говоря – это вполне естественно, потому что себя я также причисляю, как писатель, к носителю русской идентичности.

Естественно, пошли обвинения в том, что я сепаратист, я якобы агент Кремля. Обвинения «сыпятся» с двух сторон, потому что Россия обвиняет меня в том, что я националист, а Украина в том, что я русско-мерец (Мерец – сионистская левая социал-демократическая партия в Израиле, предлагает мирное решение израильско-палестинского конфликта – ред.) – такое пограничное, маргинальное положение, «эффект тисков» с двух сторон.

Все это конечно тяжело выдерживать, тем более, что сейчас решается вопрос по инициативе русских националистов о моем не въезде в Россию, а на Украине меня занесли на сайт Миротворец. Я знала на что шла, я не собираюсь останавливаться и сейчас задача моя – это максимально полное информирование европейцев о том, что происходит в стране, которая отдала жизни за присоединение к якобы к светлому будущему, европейскому.

И на сколько Украина сейчас не европейская, потому что мы заинтересованы в том, чтобы в Европе было больше не сторонников Майдана и национал-либералов, а больше было людей, которые придерживаются каких-то других взглядов – левых, или консервативных, или просто общегуманистических, которые способны не проявлять снобизм, как очень часто Европа его проявляет по отношению к Украине; и не проявлять иллюзий по отношению к Украине, не проявлять восторгов по отношению к ситуации в нынешней Украине.

Именно поэтому мы ездим, и будем ездить на разного рода форумы, на дискуссии в т.ч. и с Русланом Коцабой. В последнее время у меня был охват – это Прага, Чехия, и Германия – несколько городов, где мне довелось общаться с представителями европейской интеллигенции, украинской политэмиграции и дальше будет уже непосредственно, я надеюсь, представители европейской политической элиты. Если кратко – такая история.

Дорогие слушатели, известно ли вам имя такого человека как Руслан Коцаба? Руслан Коцаба признан международной организацией Amnesty International узником совести. Руслан Коцаба около двух лет отсидел в украинской тюрьме за размещение пацифистского ролика в Ютубе, где он обращался к военным будущим, к призывникам, игнорировать очередную ротацию и сообщал им правду, т.е. он говорил о том, что в Украине происходит гражданская война, в которой участвуют разные страны, присутствует момент вторжения, но тем не менее это не вторжение регулярной армии, это добровольцы, а воюют украинские граждане против украинских граждан.

Ролик не содержал экстримистских призывов, не содержал этнической розни, не содержал нарушения Конституции Украины и любых законодательных норм, кроме официальной пропаганды нынешней власти. За это Руслан был приговорен к заключению, европейские суды вмешались в ситуацию и Руслана отпустили, но не на долго. Украинская власть решила проигнорировать даже решение Европы и сейчас, уже после его освобождения, было несколько судов, на последнем из которых уже передано (возвращено) дело в прокуратуру. Руслану вменяют 13 лет лишения свободы за то, что журналист честно выполнял свою работу на фронте, помещал ролик абсолютно гуманитарного содержания за примирение, возъединение Украины и, попросту говоря, неосторожно высказывался в сети Фэйсбук, т.е. на Украине контролируются высказывания в Фэйсбуке, на других соцсетях, правда у нас другие запретили русские, но тем не менее отслеживаются любые публичные приватные действия и за такие действия, как например неосторожный пост, вполне можно попасть на (сайт) Миротворец, соответственно, санкции со стороны и государственных структур, и банковских структур. Миротворец – это сайт, который инициирует службы безопасности Украины, хотя он является приватной инициативой, никакого правового статуса не имеет, но почему-то он у нас он имеет такое положение «чистилища».

Это не свобода слова, это наверно одно из последних мест в мире, на сегодняшний день в Европе так точно, разве что наверно мы впереди каких-то стран третьего мира, где происходят постоянно эти кровавые столкновения разных племен, по свободе слова. Вот что такое евроинтеграция в Украине – это отсутствие даже базовых ценностей Евросоюза, т.е. отсутствие свободы слова, отсутствие социальных гарантий, отсутствие материального обеспечения и отсутствие элементарных норм поликультурности, националистическая моноэтническая идеология, представляет собой такое узенькое одеяло – вот оно искусственно растягивается на всю страну, что приводит к сепаратистским реваншам в регионах и не только на Донбассе. Мы уже начали сориться с Польшей, мы начали сориться с Венгрией после позорного принятия закона о запрещении школ для национальных меньшинств. Я думаю, что будет и дальше…

Руслан? Руслан что? Руслан просто символ стал и власти очень важно на его примере показать, что будет с теми, кто сопротивляется им. Власть сейчас не очень сильная. В Украине у нее нет достаточных рычагов давления, поэтому она использует поддержку карательной квазиполиции. «Карательной квазиполиция» - это неонацистские добровольческие батальоны, созданные по инициативе тех же представителей власти. Часть из них избивает левых активистов - в частности два раза было осуществлено нападение на Руслана Коцабу. Во время его суда нам пытались угрожать, нас пытались закрывать в каких-то простенках, в коридорах, т.е. происходят суды Линча прямо на улицах и никто от этого не застрахован.

Мне кажется, что европейцы могут сделать очень много, просто они не подозревают всех своих потенциальных возможностей.

Во-первых – Европа недостаточно информирована об Украине. Когда я была в Европе – я спрашивала у людей: «Какие новости они получают из Украины?». Я выясняла ситуацию, что в принципе, их знания об Украине, я имею ввиду не только..не столько вернее, культурные элиты, сколько даже обывательскую массу…но и культурную элиту тоже; их знания об Украине остановились на уровне конца кровавых действий на улице Грушевского на Майдане во время революции.

Много информации, которую они получают, представляет собой продукт украинской или Западной, американской в основном, пропаганды. Если Европа обратится к другим источникам, в первую очередь к Донбассу и если больше европейцев начнет ездить в Донецк и выяснять ситуацию на местах, а потом сравнивать информацию из разных источников, а их должно быть как минимум три – это Украина, Донбасс и Россия и приходить к более умеренным выводам – я думаю это изменит позицию европейской общественности. Это первое.

Второе. Если даже Европе этих знаний будет недостаточно – Европе можно просто посмотреть на то, что лежит на поверхности, потому что Украина не только нарушает общечеловеческие ценности – она нарушает даже те правовые конвенции, которые приняты в пределах Евросоюза, т.е даже исповедуя не обязательно левую идеологию можно даже исповедовать хоть проамериканскую идеологию, но Украина и ее тоже нарушает, т.е. и это тоже нужно учитывать.

Но и конечно мне хочется пожелать Европе не оставаться снобами, не оставаться равнодушными по отношению к стране, которая жертвовала своих детей ради эфемерных целей присоединения к европейским домам и не быть локальным проводником американского глобализма. Европе следует, по моему скромному мнению, выходить на интенсивные диалоги с миром (странами – ред.) Востока, в частности с Россией, поскольку, как я знаю, Европа тоже страдает от наложенных санкций на Россию, поскольку нарушаются циркуляции рыночные и пытаться создать не однообразный вариант развития общества, который навязывается глобализмом, а многокультурный разносторонний вариант, учитывая интересы всех сторон. В данном случае речь идет прежде всего о Донбассе, потому что зачастую Западный мир демонстрирует двойные стандарты, когда происходят какие-то отцентровые движения в Каталонии – это воспринимается хорошо, когда то же самое происходит в Донбассе – это воспринимается плохо, т.е. критерий отбора здесь отнюдь не права человека, а интересы транснаци

онального капитала, международных валютных фондов. Поэтому мне кажется, что европейская интеллигенция, в первую очередь гуманитарная интеллигенция, культурная интеллигенция должна думать не только об этом, а должна думать все таки об установлении мира в стране, которая граничит с Европой.